Сцена вторая. Истина.
Через окно просачивался невыносимо яркий солнечный свет. Человек лежал на узкой кровати, отвернувшись к стене, спрятаться от жёлтой световой какофонии, до ужаса жгущей глаза, было некуда. На полу испарялись лужи, а ему в этот момент больше всего хотелось забыться. Всё равно каким способом: алкоголем, наркотиками, сном... Лишь бы не осознавать то, что рвалось ему в голову... "Маленькая тающая в желтизне комнатка... Ну я прямо как Раскольников, пожалуй ему было не лучше... Я псих... Смска... Она сказала что сегодня я всё пойму. Что бы это значило? Хотя и так всё до боли ясно." Вот так и пролетал безумный день.
Когда дневное светило отвернуло от него свой лик, а комната начала казаться от этого призрачной, он встал с кровати. "Пора"--- в очередной раз пронеслось в голове, а в груди до тошноты начало жечь раскалённой кровью. Человек подошёл к маленькому зеркальцу на полуразбитом шкафу. Зрелище было не из самых приятных: мертвенно-бледное больное лицо, иногда казавшееся красивым, в обрамлении длинных тёмно-русых растрёпанных волос, серые глаза с красными от напряжения белками, вовсе не походившие на глаза шестнадцатилетнего парня, решительная озлобленная улыбка. "Пора"--- опять подумал он.
Машинально одевшись, человек вышел на улицу. Было приятно ощущать свежий ветер, бьющий в лицо, так же как и любопытные взгляды окружающих, пытающиеся скрыть свои ухмылки либо показной набожностью, либо подобием филосовсвких рассуждений, либо и тем и другим одновременно: "Посмотрите- ка, наш местный сатанюга", "Ой, ну разве так можно?", "Да этот псих сегодня просидел всю ночь на подоконнике с открытым окном!", "Господа Бога на них нету!"--- шептались соседи... Ему не нужно было их слышать, он и так знал о чём они говорили, он убеждал себя что ему всё-равно, но это было не совсем так--- от всего этого он испытывал какое-то самоистязающее удовольствие.
"Вот я и на месте"--- через некоторое время тихо произнёс себе он. Место было выбрано не случайно. От него веяло горечью. Пока по небу проносились чёрные тучи в унисон им неслась вода в грязной замусоренной речушке, над всем этим жалким пейзажем возвышался обрубленный наполовину, и полностью заросший какими-то промерзшими сейчас растительными паразитами, никчёмный старый клён. Сзади возвышались одинаковые, серые многоэтажные дома.Из подъезда одного из них вышла красавица в чёрных одеждах. Она явно постаралась, чтобы в этот вечер выглядеть как можно эффектней: длинный развевающийся плащ был расстёгнут как раз в таких местах, чтобы все окружающие могли заметить на ней дророгие кожанные ботфорты и изумительной красоты крест в виде кинжала на груди, волосы как-будто бы как раз сегодня были выкрашены в фиолетово-чёрный, а идельный макияж наводил на мысль  что ей пришлось простоять у зеркала не один час. Подойдя к парню слева, она грациозно развернулась, явно ожидая обычной в этих случаях реакции---  отпавшей до нижнеплинтусного уровня челюсти, а заодно и глупой улыбки очарованного её мужчины. Но человек только злобно зыркнул на неё уставшими от всей этой мишуры глазами и с болью произнёс: "Выглядишь как всегда потрясающе". "А ты как всегда отвратительно!"--- ехидно произнесла девушка явно недовольная тем, что её марафет не произвёл должного эффекта, но тут же взяв себя в руки произнесла нарочито таинственную, никчёмную по своей сути фразу, впечатление от которой явно подпортил её предыдущий срыв: "Ты ведь не знаешь зачем я позвала тебя сегодня в этот вечер?". "Знаю"--- кратко и без изысков ответил парень. "Очень впечатляюще! Да что же ты интересно можешь знать?"--- красавица явно начинала выходить из себя. "Например то что ты капризная позерка, в руках которой я не стал достойной игрушкой. Давай без театра. Ты позвала меня сюда для того чтобы красиво и до тошноты банально меня бросить, да ещё и надеешься на то что я буду воздыхать по тебе большую часть своего существования."--- спокойно и с горечью произнёс он. "Ты всегда был и будешь никчёмным маленьким балбесом!"--- окончательно взбесилась девушка, злясь и на себя за свою несдержанность. "То-то же.. А без маски таинственности ты выглядешь куда лучше чем я ожидал! Интересно чего стоит такая любовь, когда двое не прекращают друг с другом играть заморачиваясь на том, как бы набить себе цену побольше?"--- рассмеялся человек, и тут же получил смачную пощёчину. "Ну так значит это истиннейшая правда!"--- опять рассмеялся он. "Псих!!!"--- дико кричала она ему вслед, пока он растворялся в ночных переулках.
_____________________________________________________________________

В углу сцены стоял прожектор. Он то включался, то выключался, но рано или поздно всё равно должен был погаснуть. Сейчас он излучал невыносимо яркий свет. Человек лежал под ним, отвернувшись к стене, спрятаться от жёлтой световой какофонии, до ужаса жгущей глаза, было некуда--- весь театр был под завязку забит разномастными существами. По полу растекалась чадящая тьма, а ему в тот момент больше всего хотелось забыться. Всё равно каким способом: ядом для сознания, путешествием в астрал... Лишь бы не осознавать того что рвалось ему в голову... "Маленький тающий в желтизне угол... Ну я прямо как человек о котором знают многие, пожалуй ему было не лучше... Я псих... Информация... Это существо сказало что я сегодня всё пойму. Что бы это значило? Хотя и так всё до боли ясно."Вот так и пролетало безумное время.
Когда прожектор стал потихоньку выключаться, а угол от этого стал казаться тающим в темноте, он встал. "Пора"--- в очередной раз пронеслось в голове, а в груди до тошноты начало жечь раскалённой кровью. Человек достал из ниши предмет для отражения сущности и увидел необычное, казавшейся всем до страха странным лицо."Пора"--- опять подумал он.
Он направился в середину сцены. Было приятно ощущать на лице воздух из вентиляторов, так же как и открытые порою любопытные, порою враждебные взгляды окружавших его существ: "Посмотрите-ка это страшное враждебное к нам необычное создание!", "Да ну тебя! Он и астрального тела в жизни не обидел.", "Этот негодник так и не провалился сегодня со сцены! А мне так хотелось посмотреть!", "Жаль режиссёра мы так и не увидим..."--- кричали они... Ему даже не нужно было осознавать то, что они произносили, он понимал и догадывался обо всём почти сполуслова. Ему нравилось говорить и себе и им, что он испытывает от этого только лишь удовольствие, хотя иногда, просто ради смеха, вынимал из своей любимой ниши маску "Безразличие", и многим как ни странно казалось, что это--- его истинное лицо.
"Вот я и на месте"--- через некоторое время тихо произнёс себе он. Место было выбрано не случайно. От него веяло горечью. В унисон друг другу неслись мрачные декорации, а рядом с ними--- созданная населявшими сцену созданиями груда яда, который постепенно отравляла только их самих, но эти существа просто действовали по сценарию, иногда даже не пытаясь осознать это. Просто он был заложен в голове каждого с самого начала, никто не знал кто его придумал, об этом испокон веков ходило множество слухов. Сзади возвышалось несколько одинаковых картонных коробок. Из одной из них вышла сросшаяся с собственными одинаковыми по сути масками и мишурой, ничего кроме них в себе не имеющая девушка. Таких как она было множество--- просто маски были немного разного цвета, но по одинаковому заставляли собираться за ними существ мужского пола в глупые, истекающии слюной и спермой стада. Это существо всегда одевало таинственные маски тёмных оттенков, и сегодня оно явно постаралось: чёрная мишура была хитроумно закручена именно таким образом, чтобы можно было свести с ума каждого её увидевшего. Подойдя к парню она грациозно вывернула свои одежды, ожидая обычной в этих случаях реакции--- коленопреклонного ползанья и попыток ухватиться за неё,пресекаемых ударом по рукам, но тем не менее эти самые руки, искренне верившего в то, что она--- сама благодать, самца, она отталкивала лишь тогда, когда он ей надоест и на сцене её взору не предстанет кто-то имеющий больше материальных ценностей или масок. Но человек только злобно зыркнул на неё уставшими от всего этого глазами и с болью произнёс: "Ты как всегда в никчёмных блёстках". "А ты как всегда непонятно в чём! Ищущий правды и никогда её не найдущий!"--- сорвав маску и явив взору гнилое, гладкое как стекло, злобное лицо, неясно каким способом произнесло существо, её явно взбесила реакция человека, на которого весь марафет не произвёл должного эффекта. Но она тут же опомнилась и опять натянула на себя таинственную маску: "Становись на колени и получишь благодать, посмотри какая я красавица, тебе ведь тоже это нравится? Ты был плохим рабом, но если ты станешь хорошим, то будешь иметь право смотреть на мою маску и даже гладить мишуру!". "Ты уродина, сорви свою маску и прекрати это представление. Я обманулся тобой, но сейчас я всё понял. Ты--- безликое гнилое существо, натянувшее на себя фиолетово-чёрную маску, чтобы иметь какое-то значение."--- спокойно и с горечью произнёс он. "Ты всегда мне не нравился потому что никогда не ползал за мной как остальные!! Ты паршивец заставил сорвать меня мою прекрасную маску!"--- опять взбесилась она,такое с ней редко бывало и она злилась за это ещё и на себя. "То-то же... Теперь я сполна вижу что ты есть на самом деле. К чему тебе никчёмное как ты сама стадо? Чего стоит твоё отвратительное до тошноты существование?"--- рассмеялся человек, и тут же получил смачную пощёчину. "Ну так значит это истеннейшая правда!"--- опять рассмеялся он. "Никто! Никто! Никто! А я что-то! У тебя нет названия, у меня оно есть! А ты непонятно кто!"--- дико кричала она ему вслед, пока он растворялся в черном дыме, во всей своей густоте начавшем опять ползти по сцене.

Акт второй. Сцена первая. Нечто.
Воздух вибрировал, окрашивая серую, как липкая грязь, комнатку в это  мутное, подобно разбавленному абсенту, и свежее, словно призрачный аромат, утро. Это было нечто, что могло заставить забыть все свои мысли, поглощаясь стремительным и охлаждающим, как долгожданный дождь в пустыне, потоком. Нечто, что могло глубоко слиться с памятью, и как  алхимическая квинтэссенция побудить душу следовать очищающим путём истины. Нечто, что так трудно передать обычными человеческими словами, и чему можно учиться всю жизнь. То что раздавалось в маленьком, сдавливаемом стенами пространстве, в это неприметное до боли утро было музыкой, и человек таял в пучине прозрачного озера наслаждения, не только от самого этого маленького волшебства, но ещё и от осознания того, что великим творителем чуда был он сам. А ведь казалось бы всего несколько лет назад он имел возможность созидать только лишь отдельные блеклые звуки, но теперь это было подобно настоящему эликсиру совершенствований. Нечто...
"Вадим!!"--- пронзительный крик разрушил нетканное полотно тончайших представлений. Парень с удивлением поднял голову от гитары, ему так редко приходилось слышать собственное имя, что порою оно казалось ему уже чем-то чуждым. Его негодующим взглядом испепеляла костлявая как труп женщина, с выжженными от краски белесыми жидкими волосами, свисающими до плеч и раскрашенным, как маска лицом. "А это вы..."--- неопределённо произнёс человек. "А ты кого ожидал увидеть, маленький паршивец?! Я сколько ещё буду терпеть твои глупые выходки?! Ты не понимаешь что говорят обо мне соседи?!! Или ты думаешь что я взяла тебя на квартиру только для того чтобы ты портил мою репутацию! Стоило мне только уехать на два дня! Ты хоть знаешь что они говорят!? "--- этот громогласный поток сопровождался отчаянной жестикуляцией, грозившей вывихнуть все суставы трясущейся от злобы смешной и страшной, как кукла, женщины. "А что я..."--- смог только произнести парень, как на него обрушился целый водопад сотрясающих стены визгов: "Ах что ты?!!! Ты полоумный придурок! Он ещё спрашивает! Я тебе напомню если у тебя приступ младенческой амнезии!! Скажешь не ты как чёкнутый просидел ночь на окне или не ты шлялся вчера чёрт знает где ! Хочешь убиться-- прошу я долго жалеть не буду! Ты хоть знаешь что обо мне соседи говорят, знаешь!!!"--- это было нечто... Нечто бурлящее как огненная буря и обжигающе-разрушительное, засасывающее как гнилое болото и выпивающее силы, нечто ядовитое и густое как смог... Это бы продолжалось бесконечно, если б не раздавшийся звонок в дверь. "Сиди и никуда не выходи отсюда! Ко мне гости и только попробуй меня опять опозорить!!"--- кричала она, удаляясь в другой конец квартиры. Человек тяжело повалился на диван, он знал, что отсюда пора уходить, ведь любое нечто обращалось в ничто.
_____________________________________________________________________

Воздух вибрировал, окрашивая густое, тёмное, маленькое пространство в одном из нескончаемых углов сцены. Это было нечто, что действительно имело здесь значение, нечто, передающее чужие чувства и мысли, запечатляя их в живительной силы поток, помогающий открыть свою душу настоящей мудрости. Это было музыкой, создаваемой тающим от осознания собственного над ней могущества человеком. А ведь прекрасное нечто могло облекаться и в другие формы, его можно было не только слышать, но и видеть, осязать, и неизменно растворятся в его совершенствующей сути, понимая каков путь действительно твой.  Облекать его в доступные формы дано было далеко не каждому, также как и осознавать его по-настоящему, и человек был поглощён наслаждением от понимания того, что великим творителем этого маленького чуда был он сам. А ведь казалось бы всего лишь недавно он мог созидать лишь несвязанное и фальшивое бормотание безумства, но теперь это было подобно эликсиру проникновенных мыслей. Нечто...
"Очнись!"--- пронзительный крик разрушил нетканное полотно тончайших представлений. Парень с удивлением поднял голову от гитары, кто бы мог его звать? Когда какое-либо существо со сцены хотело обратить на себя внимание оно так и говорило, ведь тут ни у кого не было настоящих имён, только лишь ярлыки, наклеиваемые на себя самими или кем-то ещё... Но человек ненавидел их, он отчаянно пытаясь сдирать непонимая даже что это ему даст... Создание, которому понадобилось его внимание было смешной и страшной раскрашенной куклой, для которой жизненно было важно каков ярлык на неё повесят. "Маленький паршивец! Что ты вытворяешь! Ты что не понимаешь что мой смысл жизни может быть потерян! Какую печать теперь из-за тебя на меня поставят!Нет лучше скинуться со сцены! Или скидывайся ты! Я тебя ненавижу"--- всё пронзительней визжала она. "Что я сделал? Ярлык--ничто, и даже если я что-то не то сделал то на тебя вряд ли что-то повесят."--- спокойно говорил парень, но его слова утопали в едком огненном болоте обвинений и страхов. Это было нечто совсем другое, нечто разрушающее и поглощающее, нечто что называлось страхом, из-за которого проистекали все возможные пороки, страхом который никогда не признавался в себе такой куклой как эта. "Ты не пониамешь ничего!! Ты! Это мой угол мой! Лучше бы ты выметался!"--- гниль рвотой извергавшаяся из неё никогда бы не кончилась, если б на горизонте не замаячили носители шаблонов. "Теперь сиди и не смей портить мой ярлык! Молчи! Не двигайся!"--- кричало существо, удаляясь к ним. Человек тяжело повалился на пол, он знал что отсюда пора уходить, ведь любое нечто обращалось в ничто.

Сцена третья. Проповедь.
"Ну вот и закончились каникулы. Пора на учёбу..."--- такие мысли одолевали человека, пока он шёл по сонному городу в это серое, неотличимое от других, утро. Мимо потоками шли люди, не обращая ни малейшего внимания на появившегося неведомо откуда существа с горящими фанатизмом глазами. "Иегова любит вас! Придите на путь истинный! Вы погрязли во лжи, но ещё не поздно!"--- распинался он, размахивая цветными брошюрами. Вот рядом с ним остановились двое исцвётших морщинистых женщин, не знающих кому им верить, куда идти и что делать, чтобы отдалить неизбежную, повергавшую их в неописуемый страх смерть. Парень проходил мимо них и саркастично улыбался, перебирая в голове все противоречия христианской религии и внутренне поражаясь, насколько сильно даже после стольких лет иных проповедей это неизгладимое могущество банального зомбирования непонятным Господом.
Человек вошёл в грохочащий и доверха забитый живой массой тролейбус, окидывая взглядом смердящую гнилым потом, дешёвыми приторно-сладкими духами и винно-водочным перегаром толпу. Ему пришлось стоять рядом с занявшим место, над которым чётко было прописано, что оно предназначено для инвалидов и пассажиров с детьми, молодым мужчиной в дорогом пальто и папкой в руках, бесспрестранно разговаривавшем по мобильному телефону о финансовых пирамидах, продвижению по служебной лестнице, доходах предприятия и тому подобных экономическим премудростям. Человек прямо и с ехидством рассматривал своего сидящего  соседа, вспоминая о зарывшихся в деньги испуганных олигархах, для которых всё кроме золота и их физического тела потеряло смысл и ценность, и о том как много людей хотели быть такими же, гоняющимися за материальными благами, рабами собственной изнеженности. Выходя из обшарпанной машины парень смеялся, люди глядели на него, показывая пальцами и явно считая его сумасшедшим.
Проходя мимо шумящего автовокзала  он заметил хитроглазых аферистов-напёрсточников, уверявших прохожих, в том что за короткое время с помощью них можно заработать целое состояние. Некоторые верили и теряли всё. Человек с ядовитой улыбкой думал о том как всё-таки забавно жить в мире, где на каждом шагу таится разноликая проповедь.
_____________________________________________________________________

"Ну вот пора мне получать умения для участия в неясных спектаклях, ведь только так смогу существовать."--- такие мысли одолевали человека, пока он шёл по сероватой в тот час сцене. Мимо потоками скользили, бежали, ползли существа, многие из которых не обращали совершенно никакого внимания на появившегося неясно откуда фанатика, каждый день молившего  обваливающийся потолок о приходе режиссёра, и пытавшегося заставить всех поверить в его противоречиво-зомбирующие взгляды. "Режиссёр придёт! Сценарист есть! Вы плохие актёры! Надо ждать режиссёра!"--- распинался он, разбрасывая вокруг себя одурманивающую не имеющих собственных воззрений людей пыль, и ему внимали те, кто боялся свалиться со сцены и страстно желали продлить обесцвеченное, но неизбежное полусуществование. Человек знал об этом и ему доставляло огромное удовольствие спорить с подобными проповедниками, указывая им все противоречия их собственного шаблонного мировоззрения. На него не действовала пыль и он не понимал как могла она порабощать стольких созданий, за это человека ненавидели.
Парень шёл дальше, и тут его взору предстала трагикомическая картина: посреди декораций с растрескавшейся краской возвышалось новая поблёскивающая фольгой коробка, на вершину которой изо всех сил пытались залезть существа, облачённые в придуманную ими обязательную для такого занятия мишуру. Они грызли друг друга, распихивали, становились  другим на головы, а потом плевали сверху. Оказавшись на вершине коробки они гребли цветные бумажки и раскрашенные предметы, а потом с опаской поглядывали на пространство за сценой, боясь кабы их кто не спихнул и пытаясь ухватить побольше лакомых кусочков. Человек смеялся с этих созданий, получая в ответ ехидные реплики, непонимавших его, ослеплённых яркой коробкой, существ, с завистью глядящих на плюющихся сверху обезличенных тварей. Но он видел сооружение с самого его основания и до плоской крышки, которая неприменно проламывалась, поглощая одно из визжащих достигшего высот создания.
Но и это странное место пора было покидать, уступая в своих глазах иному пространству, где ослепляли, будучи зрячими. Там утверждали, что можно быстро обогатится раскрашенными бумажками. Кто верил, терял все средства сам. Человек с язвительным ехидством думал о том, как смешно, но всё-таки страшно интересно жить в мире, где на каждом шагу таится разноликая проповедь.